Птица Грач

 Лосселирве. Митрим.

после Дагор-нуин-Гилиат

Поиски раненых и убитых продолжались едва ли не дольше Битвы. Сорве метался от одного отряда к другому пока наконец, столкнувшись с кем-то из братниных друзей, не выяснил, где именно Лосселирве в последний раз видели на ногах. Рванулся туда, спешился, сосредоточился… Красный след, ведущий в овражек… Правильно, главное – не оставаться у войска на дороге…

- Лоссе!

Тишина. Развести ветви, увидеть, броситься вперед…

- Лоссе! – опуститься на колени, ухом к сердцу… Жив. Приподнять голову, флягу к губам…

- Лоссе!

Несколько глотков, стон и – едва слышно:

- Toronince… Как?

- Мы их разбили, брат. Мы их разбили.

***
Лосселирве поправлялся. Медленно, и пока ни о чем не спрашивал, набираясь сил, но Сорве знал, что это ненадолго. Знал, и мучительно искал слова, слова, какими можно будет рассказать брату, что да, «мы их разбили», но правда этим не ограничивается… Искал, даже находил – и все равно растерялся, когда однажды вечером брат, отставив в сторону поднос с едой, взглядом указал на стул возле постели:
– Рассказывай.
И добавил, видя его смущение:
- Уже можно.
Сорве сел, провел рукой по лицу, словно стирая что-то… И пришлось рассказывать.
-… и никто не вернулся.
- Сколько их было?
- Меньше сотни.
- Кто?
- Не знаю. Прости, правда, не знаю.
- Продолжай.
Сорве продолжил, глядя в пол; закончил и долго молчал, не решаясь поднять глаз на брата и ругая себя последними словами, что так и не собрался съездить в ту часть лагеря и узнать – кто…. А когда поднял, то увидел – Лосселирве сидел на постели, сжав зубы и закрыв глаза, и из-под плотно сомкнутых век текли слезы. Может, ему показалось, но Сорве тихо встал и бесшумно вышел из комнаты, оставив брата одного.

А через два дня Лосселирве решил, что достаточно окреп, чтобы вернуться к себе. Сорве думал иначе, но возражать не стал, сказав только:
- Я тебя провожу. Сдам Нариону, так сказать, с рук на руки.
«Значит, по крайней мере Нарион жив…»
- Да, чуть не забыл, - уже на полдороги. – Они уже закончили ставить походную кузницу, Итилаурэ спрашивал – тебе новый меч сделать таким же, как старый, или по-другому?
- Меч? – на лице Лосселирве отразилось недоумение, словно он вспоминал, что означает это слово. – А, меч. Брось, зачем он мне? Как оказалось, мы с ним друг для друга не созданы, так что я уж обойдусь кистью. И не надо на меня так смотреть, ты и сам так думаешь, да и Итилуарэ тоже…

***
Вечером они сидели с Нарионом, и Лосселирве грел руки о кружку с чем-то целебным. В шатре было гулко и просторно, как в поле… Еще бы – они специально его ставили большим, на всю их развеселую компанию… На компанию, про которую когда-то говорили, что в ней можно найти мастеров на все случаи жизни, а теперь их осталось двое – целитель и архитектор… Нарион, тихо перебирая пальцами по столу, рассказывал то, чего недосказал или не знал Сорве. В основном - имена. Тех, кто пал в Дор-Даэлос или раньше. Тех, кто угодил в ловушку вместе с лордом. Тех, кто, вопреки приказу, уходил и пытался что-то сделать – после. Закончил и как-то странно посмотрел на друга – то ли с сомнением, то ли со страхом… Лосселирве заметил, понял, вздрогнул:
- Я что, похож на героя? – резче, чем следовало.
- Прости, - Нарион примиряющее поднял руки. – Я уже и сам ничего не понимаю…
…Спать они в ту ночь так и не пошли. Так и сидели – молча, вспоминая и прощаясь…

Вернуться к повседневным обязанностям; обойти-объехать весь лагерь, посмотреть, как и что; поговорить с теми, кто ставил укрепления; расспросить Сорве и прочих разведчиков (и синдар, конечно), что происходит вокруг; посидеть ночами над набросками...

- Ты без оружия? - удивлялись знакомые.
- Вот мое оружие - кивок на футляр с чертежами, неизменный на поясе. - Если что, оглушить им вполне можно.
Некоторые даже улыбались в ответ.

…Шатер был удручающе велик на двоих, но Нарион в итоге приспособил его под еще одни Палаты Исцеления. Стоны и проклятия – это, конечно, не лютня Макалауре, но, как оказалось, все-таки гораздо лучше тишины…

***
Тишина… Тишина окружала и давила, сквозь нее приходилось пробиваться, как сквозь воду, а сил не хватало… Тишина, наполненная отчаянием, безумием, упреками…

Шаги, стук, вопрос:

- Лорд Макалаурэ, можно?

- Да.

Знакомое лицо, да и голос тоже, кто это? А, архитектор из близких к Майтимо, Лосселирве… Канафинвэ почему-то казалось, что тот погиб в Битве, нет, оказывается… …Неужели сейчас опять начнется?

- Прошу прощения, лорд, - Лосселирве подошел к столу и развернул внушительных размеров свиток с планом лагеря и какими-то заметками, - но мне кажется, стоит кое-что изменить.
Облегчение и следом невольная мысль - "Почему ко мне? Почему не к..." Хватит! Хватит, пора уже перестать так думать, перестать все время оборачиваться вправо... Нет там никого.
- Лорд Макалаурэ - едва заметное ударение на первом слове.
-Да, я тебя слушаю.
Собраться и действительно слушать, слушать внимательно.

…Спасибо тебе, архитектор. Да, ты молчишь о том же, о чем и все вокруг, но ты один из немногих, кто знает, о чем  говорить. И даже – кажется – что делать.

- Так, понятно, а это зачем?

- У нас ведь лагерь, лорд, а не крепость. Крепость здесь строить по меньшей мере глупо. А если лагерь… Укрепления укреплениями, но сам лагерь при необходимости должно быть легко снять и перенести.

Единый, как же это оказалось важно – «легко снять и перенести». Вот только вряд ли кто мог предвидеть такую необходимость…

май 2006